Фонд Александра Н. Яковлева

Архив Александра Н. Яковлева

 
СОВЕТСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ. 1949-1952
Документ №18

Выступление министра иностранных дел СССР А.Я. Вышинского на VI (парижской) сессии СМИД о подготовке мирного договора с Германией

08.06.1949
Всякий раз, когда министры подходят к вопросу о подготовке мирного договора с Германией, Бевин выражает «разочарование» и ссылается на какие-то препятствия, якобы мешающие подготовить этот договор.

Так, на Московской сессии Совета министров иностранных дел в марте 1947 года Бевин видел это препятствие в том, что тогда делегация СССР настаивала на необходимости создать германское правительство, с которым можно было бы заключить мирный договор.

Полгода спустя, на Лондонской сессии, Бевин уже сам говорил, что для заключения мирного договора нужно, чтобы было создано германское правительство. Он утверждал, что, пока такого германского правительства нет, нельзя браться за подготовку мирного договора.

Теперь Бевин говорит, что нельзя рассматривать вопрос о подготовке мирного договора, так как не представлено проекта мирного договора. Но разве нельзя теперь же начать подготовку такого проекта?

Бевин говорит также, что у нас нет процедуры подготовки мирного договора. Но разве нельзя выработать эту процедуру?

Все это — далеко не непреодолимые препятствия, и дело, конечно, не в этих препятствиях.

Обратимся, в частности, к вопросу о процедуре. Существует документ № 78 от 12 ноября 1947 года1, представляющий собой проект процедуры подготовки германского мирного договора. Это довольно обстоятельный проект. По этому проекту у нас действительно имеются разногласия. Но почему бы нам не попробовать теперь обсудить этот проект, почему бы нам не рассмотреть все параграфы, по которым имеются разногласия, и не попытаться устранить эти разногласия? Г-н Бевин, однако, не хочет этим заниматься. Он ограничивается тем, что просто констатирует наличие разногласий, и заявляет, что нам не следует дальше заниматься этим делом. Таким образом, получается какой-то заколдованный круг: с одной стороны, нельзя вести подготовку мирного договора, потому что не устранены какие-то разногласия; с другой стороны, не хотят предпринять ничего, чтобы устранить разногласия. Между тем подготовка мирного договора с Германией — это такая важная задача, от решения которой нельзя отказываться, ссылаясь на то, что не разрешены какие-то другие вопросы. Конечно, не решены многие вопросы, и они не могут быть решены сразу. Однако было бы наивно думать, что если нельзя решить все вопросы сразу, то нельзя решить и какой-либо один вопрос, тем более вопрос, связанный с процедурой подготовки договора. Если уже говорить о разочаровании, то можно быть разочарованным этим постоянным «разочарованием» г-на Бевина, когда дело касается подготовки мирного договора с Германией.

Вопрос о подготовке германского мирного договора был единогласно включен в повестку нынешней сессии Совета министров иностранных дел. Это можно было принять за свидетельство того, что Совет министров считает вопрос о подготовке мирного договора с Германией вполне назревшим, требующим своего скорого решения.

Мы вправе были ожидать, что все делегации сделают необходимые усилия, чтобы рассмотрение этого вопроса дало необходимые результаты. Делегация СССР была уверена, что все делегации представят Совету министров иностранных дел свои предложения, свои проекты решения проблемы, стоящей перед нами. Что касается делегации СССР, то она готова представить конкретные предложения, принятие которых, как мы надеемся, могло бы обеспечить или, во всяком случае, облегчить успешное выполнение тех обязательств, которые четыре державы приняли на себя в соответствии с решениями Потсдамской конференции, в частности по мирному урегулированию с Германией.

При учреждении Совета министров иностранных дел в Потсдаме была подчеркнута его специальная задача, а именно — подготовительная работа по мирному урегулированию. В частности, в Потсдамском соглашении было сказано, что Совет министров будет использован для подготовки мирного договора с Германией. Однако делегации США, Англии и Франции систематически уклоняются от выполнения этого обязательства.

Вопрос о мирном договоре с Германией является, как это всем нам понятно, одним из важнейших вопросов международной политики. Он является коренным вопросом для Германии, так как должен определить судьбы Германии на долгий период, как говорил об этом глава делегации СССР В.М. Молотов еще на 5-й сессии Совета министров иностранных дел в Лондоне в 1947 году2.

Мирный договор с Германией — это широкий путь к ликвидации последствий войны не только для Германии, но и для всех миролюбивых народов Европы. Это путь экономического и политического восстановления Германии, путь ее развития как единого миролюбивого демократического государства. В скорейшем заключении мирного договора поэтому заинтересован не только германский народ, но и все народы, стремящиеся к установлению и укреплению мира на демократических началах, установленных в Ялте и Потсдаме в 1945 году. Эти начала нашли свое выражение в историческом заявлении руководителей правительств США, Великобритании и Советского Союза в феврале 1945 года об их решимости создать в сотрудничестве с другими миролюбивыми нациями построенный на принципах права международный порядок, посвященный миру, безопасности, свободе и всеобщему благосостоянию человечества.

Германия занимает важное место в системе международного хозяйства. Германия не может оставаться вне международного общения, за пределами семьи демократических государств; такое ее положение нетерпимо для германского народа и вредно с точки зрения интересов всех миролюбивых народов Европы и всего мира. За четыре года, прошедшие после разгрома гитлеровской военной машины и после ликвидации гитлеровского государства, в Германии достигнуты значительные успехи в деле демократического преобразования. Заключение мирного договора обеспечит дальнейшие успехи в этом направлении, так как создаст благоприятные условия для дальнейшего роста и консолидации демократических сил во всей Германии, для укрепления демократических принципов в административном устройстве и в общественной жизни Германии, для укрепления воли немецкого народа к установлению международного сотрудничества со всеми демократическими странами мира. Мирный договор облегчит, таким образом, достижения дальнейших успехов Германии в деле ее национального подъема и сплочения всех прогрессивных сил для разрешения задач демократического и мирного сотрудничества с другими народами.

Понятно, что все это обязывает Совет министров иностранных дел позаботиться о скорейшем заключении мирного договора с Германией.

Советское правительство еще на 5-й сессии Совета министров иностранных дел в Лондоне в 1947 году предлагало безотлагательно приступить к разработке мирного договора с Германией. При этом делегация СССР указала, что дальнейшее откладывание решения этого вопроса невозможно и что невозможно лишать германский народ права на мирное и независимое существование. Советское правительство предложило тогда, чтобы правительства четырех держав в двухмесячный срок представили Совету министров проекты основ мирного договора с Германией. Однако это предложение не было поддержано другими министрами, которые уклонились даже от его обсуждения.

С другой стороны, делегация США на совещании заместителей министров иностранных дел в Лондоне в 1947 году выступила с предложением, идущим в направлении, прямо противоположном задаче скорейшей подготовки мирного договора. Она предложила подготовить вместо мирного договора так называемый «международный статут». Делегат США так прямо и заявил, что он хотел бы, «чтобы вместо традиционного мирного договора с Германией был представлен международный статут...».

С тех пор идея «международного статута» все больше крепла в руководящих кругах США, Англии и Франции, а идея мирного договора все более чахла. В конце концов вместо мирного договора появился подписанный в Вашингтоне Соединенными Штатами Америки, Англией и Францией оккупационный статут.

Мы уже имели случай говорить на этой сессии об этом оккупационном статуте, и потому сейчас нет необходимости повторять сказанное по этому поводу. Следует лишь напомнить, что главная цель введения оккупационного статута заключалась именно в том, чтобы подменить им мирный договор и продлить режим оккупации на неопределенное время. Введение оккупационного статута было направлено именно на то, чтобы отложить заключение мирного договора с Германией в долгий ящик или же, как говорят греки, «отложить до греческих календ», которых, как известно, никогда не существовало. Советская делегация уже обращала внимание на такое странное положение, когда через четыре года после прекращения военных действий в Европе немецкому народу пытаются навязать оккупационный статут, притом даже без установления срока его действия, и всячески оттягивают подготовку мирного договора с Германией.

В течение нынешней сессии представители западных держав не раз говорили о необходимости предоставить германскому народу возможно больше прав и возможностей по устройству своих дел.

В таком случае первым шагом на этом пути должна была бы явиться скорейшая подготовка мирного договора с Германией, без заключения которого теряют всякое значение заверения о готовности предоставить немцам право решать свои собственные дела без иностранной опеки.

Советский Союз неизменно проводил и проводит политику, направленную на обеспечение демократического мира и дружественного сотрудничества народов, советское правительство неоднократно ставило и ставит сейчас вновь вопрос о скорейшей подготовке и скорейшем заключении мирного договора с Германией. Советская делегация вносит предложение, чтобы правительства Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Франции и Союза Советских Социалистических Республик в трехмесячный срок представили в Совет министров иностранных дел проекты мирного договора с Германией и чтобы в этих проектах мирного договора с Германией было предусмотрено, что оккупационные войска всех держав будут выведены из Германии в годичный срок после заключения мирного договора.

Советская делегация вместе с тем предлагает Совету министров иностранных дел постановить, что на данной сессии совета будет закончено рассмотрение процедуры подготовки мирного договора3.

Несколько месяцев тому назад на 3-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН была принята важная резолюция, единодушно поддержанная также делегациями4, присутствующими ныне на сессии Совета министров иностранных дел. В этой резолюции от 3 ноября 1948 года сказано, что Организация Объединенных Наций не может полностью достигнуть своих целей, пока не завершен процесс ликвидации последствий Второй мировой войны и пока не заключены и не вошли в силу все мирные договоры. В этой резолюции предлагается четырем державам удвоить свои усилия в духе солидарности и взаимного понимания, чтобы в возможно кратчайший срок прийти к окончательному урегулированию последствий войны и к заключению всех мирных договоров.

Должно быть понятно, что без быстрейшего заключения мирного договора с Германией невозможно выполнение этой резолюции. Должно быть понятно, что скорейшая подготовка и заключение мирного договора с Германией отвечают интересам всех миролюбивых народов. Заключение мирного договора с Германией будет иметь важнейшее значение не только для судеб германского народа, но и для судеб всех других народов Европы и всего мира.

Советская делегация предлагает закончить на настоящей сессии рассмотрение процедуры подготовки мирного договора. Эта работа в известной степени уже была выполнена на Московской и Лондонской сессиях Совета министров иностранных дел.

Мы считаем, что на этой сессии необходимо рассмотреть документ № 78, о котором было сказано выше, приложив усилия к тому, чтобы получить в свои руки инструмент подготовки мирного договора с Германией. Это было бы реальным шагом на пути подготовки мирного договора с Германией, на пути выполнения того долга, который лежит на Совете министров иностранных дел в силу обязательств, принятых четырьмя державами в соответствии с Потсдамским соглашением.

Внешняя политика Советского Союза. 1949. М., 1953. С. 419—423.

АВП РФ. Ф. 431/VI. Оп. 6. П. 1. Д. 1. Л. 113.

СМИД/П/49/29 от 10 июня 1949 г.

[Приложение]

ВЫСТУПЛЕНИЯ ГОССЕКРЕТАРЯ США Д. АЧЕСОНА ПО ВОПРОСУ О ПОДГОТОВКЕ МИРНОГО ДОГОВОРА С ГЕРМАНИЕЙ НА 18 ЗАСЕДАНИИ VІ СЕССИИ СМИД В ПАРИЖЕ

12 июня 1949 года

Г-н Председатель, я хотел бы сегодня прибавить только несколько слов и сказать, что мы считаем совершенно правильным, что вопрос о процедуре подготовки мирного договора с Германией был неразрывно связан с вопросом о единстве Германии. Поэтому эти два вопроса должны обсуждаться одновременно. Если бы в 1946, 1947 и 1948 гг. мы бы сделали большой прогресс по вопросу о единстве Германии для того, чтобы превратить ее в демократическое миролюбивое государство, то теперь многие из тех проблем, которые сейчас перед нами стоят, были бы разрешены и мы могли бы подойти к вопросу о мирном договоре уже с этими разрешенными вопросами. Такая процедура, мне казалось, была бы очень хорошей, и все миролюбивые народы мира нашли бы это правильным. Наша работа тем самым была бы сильно упрощена. Если бы нам удалось все это разрешить, то мы бы теперь не только пришли к завершению многих проблем, которые встают перед нами в связи с внутренним устройством Германии, но мы бы представили всему миру очень благоприятную картину сотрудничества и единства четырех держав в отношении Германии. К несчастью, это нам не удалось; к несчастью, существуют две Германии: существует Западная Германия под контролем трех держав, и существует Восточная Германия под контролем одной державы. В Западной Германии скоро будет создано правительство согласно западной демократии. В Восточной Германии существует строй согласно восточной демократии. Учреждения в этих двух частях Германии очень разные. Они разнятся по политической основе, по экономической и даже в отношении тех элементарных прав человека, которые должны быть предоставлены всем людям.

Кроме того, в течение последних трех лет возникли другие проблемы. Одной из самых больших проблем был вопрос о том, как гарантировать, чтобы Германия опять не нарушила мир во всем мире. Одной из самых лучших гарантий такого положения было бы единство четырех держав. Но, к сожалению, это было невозможно, и из-за этого мы сейчас находимся перед серьезными международными проблемами. Нам, западным державам, кажется, что самым целесообразным теперь было бы вернуться немножко назад, а не идти по той несчастной дороге, по которой мы шли раньше. Нужно построить новую Германию на основе того, что уже сделано в Германии, на основе экономического и политического прогресса, на основе Боннской конституции, которая дает Германии новую жизнь, и постараться на этой основе воссоздать единство четырех оккупирующих держав и воссоздать новую Германию, с которой не трудно было бы заключить мирный договор. Мы сделали здесь предложения, которые были отвергнуты Советским Союзом. Г-н Вышинский говорил, что его предложения также были нами здесь отвергнуты. Это правильно. Но г-н Вышинский не прибавляет, что мы здесь сделали конструктивные предложения, которые предлагали практическим образом разрешить стоящие перед нами проблемы. Мне кажется, что наши предложения идут гораздо дальше по пути создания такой Германии, которая даст немцам возможность осуществить больше самоуправления, уменьшить оккупационный период, чтобы опять создать суверенное государство, с которым можно было бы легче заключить мирный договор.

Как и наше предложение по вопросу о Германии в целом имело в виду предоставить германцам самоуправление в своей стране, так и наше предложение по Берлину в более ограниченном географически смысле имело в виду предоставить германцам самоуправление, но уже в более узкой сфере. К несчастью, эти предложения также не были приняты. Что значит сейчас для нас здесь обсуждать вопрос процедуры? В советском предложении, представленном нам здесь г-ном Вышинским, в параграфе 1-м говорится о подготовке проекта по процедуре и методам, по которым будет обсуждаться вопрос о мирном договоре с Германией. Постарайтесь поставить себя в положение человека, который сейчас должен сесть и написать такой проект. Должен ли он закрыть свои глаза, чтобы представить, что существует единая Германия, когда он хорошо знает, что такой Германии не существует в действительности. Должен ли он себе вообразить, что Германия сразу после заключения мирного договора будет однородна, когда он знает о существующем сейчас распаде. Должен ли он себе представить, что налажена жизнь в экономическом смысле, когда он знает, что это не так, что есть вопросы репараций, имущества, на которые одна из оккупирующих держав имеет претензии. Должен ли он думать, что территориально Германия уже ограничена и в окончательном виде устроена, когда он знает, что одна из оккупирующих стран не желает обсуждать этого вопроса. Если он закроет глаза на все эти факты, то единственно, что он может сделать, это выработать фантастический документ, который не будет иметь никакого отношения к реальности, или же другая альтернатива — он может выработать документ, подобный тому, какой был выработан на конференции Совета министров иностранных дел.

Я совершенно готов обсудить вопрос процедуры, — будет ли это сделано нашими заместителями здесь или же и нашими заместителями здесь и при помощи какой-нибудь другой процедуры между нами самими, которую мы можем установить в период между теперешней сессией СМИД и следующей сессией. Но, мне кажется, мы не сможем очень далеко уйти по этому пути и многое осуществить. Должен быть какой-то луч света, который мог бы дать нам надежду на то, что будет установлен какой-то базис, на котором будет заключен мирный договор.

Мы все желаем мира. Западные державы тоже желают мира, но мы желаем, чтобы мир базировался на реалистических основах. Мы не должны забывать, что мы должны действовать так, чтобы не употреблять сотни тысяч людей в виде пешек в игре. Мы не должны заниматься какой-то иллюзией. Поэтому я хочу сказать, что не могу согласиться с пунктом 2 предложений г-на Вышинского, потому что мне кажется, что он заключает в себе страшную иллюзию. По первому пункту предложений г-на Вышинского в трехмесячный срок должен быть подготовлен проект мирного договора с Германией. По второму пункту — в течение одного года после заключения мирного договора должны быть выведены из Германии войска оккупирующих стран. Все это создает впечатление далеко не скорого разрешения этих вопросов. В трехмесячный срок будет подготовлен мирный договор с Германией, в течение одного года будут выведены войска и т.д. На самом деле это не так быстро. Мирный договор будет подписан скорее через икс лет плюс один год. Базируясь на нашем теперешнем «прогрессе» в разрешении этих вопросов, совершенно нельзя сказать, скольким годам равняется этот икс.

Следующий вопрос. Г-н Вышинский здесь цитировал оккупационный статут западных держав и говорил, что этот оккупационный статут совершенно ясно указывает на то, что западные державы не желают вообще иметь мирный договор с Германией и хотят продолжить оккупационный период навсегда. Мне кажется, что это очень неправильная и довольно крайняя оценка этого статута. Мне кажется, что этой оценке не поверят те люди, которые знают этот оккупационный статут. В частности, немцы из западных зон Германии осведомлены и знают этот статут. Даже больше того — население западных зон Германии просило нас об установлении этого статута. Почему? Потому что до установления оккупационного статута был период произвольных действий оккупирующих держав, а теперь вместо этого там существуют закон и порядок. Этот оккупационный статут в ясной форме определяет соотношение между германским правительством, которое будет установлено на основе конституционной формы, и оккупационными властями. Это соотношение известно германскому народу, и он имеет в связи с ним известные права. Поэтому я повторяю — этот оккупационный статут внес в произвольный период элемент законности, когда вместо него существовал период власти оккупационных держав. Кроме того, оккупационный статут установил определенные права, которые дадут немцам большую возможность развиваться на пути к самоуправлению и к большей свободе. Кроме того, оккупационный статут уменьшит то время, которое потребуется для того, пока немцы могут принять мирный договор. Я думаю, что если бы в восточной зоне Германии был сделан подобный же прогресс, имелся бы подобный оккупационный статут, были бы установлены подобные учреждения, подобная свобода была бы дана немцам, тогда мы могли бы встать на путь единства Германии без опасности, что в будущем Германия будет шаткой и распадется.

В то время, как мы сделали прогресс в отношении подготовки германского народа к самоуправлению на основе Боннской конституции и наши предложения, внесенные здесь, имеют в виду продолжить этот прогресс для всей Германии в целом, советские предложения, наоборот, влекут нас назад вернуться к тому произвольному управлению в зонах каждой из оккупационных держав, от которого мы ушли.

Я думаю, что правильно было бы сказать, что по действиям, а не по словам можно узнать действительные тенденции, и мы вправе сказать, что мы желаем мира и можем доказать это нашими действиями. Действия западных держав находятся в соответствии с этим желанием достичь скорейшего мира, в то время как, к сожалению, со стороны Советского Союза таких действий мы не видим.

Наконец, г-н Вышинский сказал мне, когда я предложил, чтобы Советский Союз уменьшил количество своих войск на своей территории оккупации Германии, раз Советский Союз так желает скорейшего мирного договора, что наши войска на 50% больше той цифры, которую мы знаем и считаем за правильную цифру, и что их войска меньше на 50% той цифры, которую мы знаем и считаем за правильную. Такого рода аргументы нас ни к чему не приведут, поэтому я продолжать этот спор не буду и на этом закончу.

АВП РФ. Ф. 0431/VI. Оп. 6. П. 1. Д. 2. Л. 173—179. Копия.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация