Фонд Александра Н. Яковлева

Архив Александра Н. Яковлева

 
РЕАБИЛИТАЦИЯ: КАК ЭТО БЫЛО. СЕРЕДИНА 80-Х - 1991
Раздел III. Комиссия А.Н. Яковлева: реабилитацию довести до конца. Январь – ноябрь 1989
Документ №20

Стенограмма заседания Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-40-х и начала 50-х гг.

03.08.1989
А.Н. Яковлев открывает заседание, интересуется, есть ли замечания по повестке дня. Замечаний и дополнений нет.

Первый вопрос – сообщение Комитета партийного контроля при ЦК КПСС о результатах рассмотрения материалов, связанных с реабилитацией в партийном отношении лиц, проходивших по так называемому делу «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других».

М.Г. Воропаев. В соответствии с поручением Комиссии Политбюро Комитет партийного контроля при ЦК КПСС рассмотрел материалы, связанные с реабилитацией в партийном отношении лиц, привлекавшихся во внесудебном порядке к уголовной ответственности по так называемому делу «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других».

Как выяснено и как вытекает из материалов правоохранительных органов, по данному делу, выделенному в декабре 1934 г. в особое производство в ходе расследования обстоятельств убийства С.М. Кирова, органами НКВД были арестованы 77 человек, в том числе 65 членов ВКП(б), среди которых было много партийных, советских и хозяйственных работников, представителей интеллигенции Ленинграда и Москвы.

Арестованных допрашивали по поводу их принадлежности в прошлом к зиновьевской оппозиции, а также возможной причастности к убийству С.М. Кирова. Никаких конкретных обвинений им не предъявлялось. Не составлялось по делу и обвинительного заключения.

Тем не менее особое совещание при НКВД СССР 16 января 1935 г. без предъявления арестованным обвинительного заключения приняло постановление, в соответствии с которым все они были подвергнуты наказанию в виде лишения свободы или высылки на различные сроки «за участие в контрреволюционной зиновьевской группе» или «за содействие» ей. Позднее многие из них в основном по тем же мотивам вторично были подвергнуты репрессиям с применением более суровых мер наказания, вплоть до расстрела.

В конце 50-х и начале 60-х годов сфабрикованное так называемое дело «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других» было пересмотрено в судебном порядке и прекращено за отсутствием состава преступления в действиях всех его участников, кроме Г.И. Сафарова (была установлена его роль как провокатора). На том же основании были прекращены и вторично сфальсифицированные в отношении этих лиц дела.

Тогда же в рядах партии были восстановлены как необоснованно исключенные из нее 19 товарищей, бывшие партийные, советские и другие работники: В.А. Бродский, Т.Д. Дмитриев, Г.М. Дрязгов, А.Н. Емельянов (Емельяновы скрывали Ленина в Разливе), П.А. Залуцкий, Г.И. Исаев, И.С. Кострицкий, С.П. Минаев, Ф.Г. Наливайко, И.К. Наумов, А.Н. Панов, М.С. Панфилов, М.В. Поздеева, М.С. Рэм, В.А. Сорокин, И.Л. Татаров, Е.Т. Тимофеев, М.М. Харитонов и Г.И. Шварц.

Рассмотрение вопроса о партийности остальных бывших членов партии, проходивших по этому «делу», было отложено. По утвердившейся в то время практике дела рассматривались только при наличии заявления или ходатайства. А поскольку на ряд лиц таких заявлений и ходатайств не было, вопрос о[б] их партийной реабилитации не рассматривался.

Как показала дополнительная проверка, никаких компрометирующих данных не установлено и на большинство этих товарищей. Из числа репрессированных по делу 20 человек никогда не примыкали к оппозиции. На девять человек за принадлежность к оппозиции налагались партийные взыскания. Восемь человек к партийной ответственности не привлекались.

40 человек в 1927-1928 годах за оппозиционную деятельность исключались из партии. Но затем все они были восстановлены в рядах партии и в дальнейшем не занимались антисоветской, антипартийной деятельностью. В следственном деле отсутствуют материалы, которые свидетельствовали бы о какой-либо причастности этих лиц к убийству С.М. Кирова.

Учитывая необоснованность политических обвинений, предъявлявшихся всем остальным участникам так называемого дела «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы», их полную реабилитацию в уголовном порядке, Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил в партии П.К. Алладейникова, А.И. Александрова, А.А. Антипову, П.А. Бакка, Я.И. Богомольного, С.Н. Бограчева, И.М. Боровичкова, В.С. Булаха, П.П. Бурмистрова, Р.Р. Васильеву, В.А. Виноградова, З.Н. Гайдерову, Г.Д. Горбачева, Н.А. Дмитриева, К.Н. Емельянова, Е.Ф. Ермолаеву, И.Г. Жестянникова, И.Н. Зеликсона, А.-И.И. Зильбермана, Е.К. Коршунова, А.П. Костину-Бакаеву, М.А. Левина, П.П. Логинова, В.Г. Лукина, Н.К. Магдарьева, В.П. Матвеева, Г.И. Миронова, М.В. Муравьева, А.А. Муштакова, М.С. Наделя, Г.Ф. Попова, Г.П. Поташникова, И.Я. Пуштарева, О.Н. Равич, Е.В. Рогачеву, П.Э. Роцкана, П.П. Северова, А.К. Середохина, К.С. Соловьева, Ю.Б. Тартаковскую, Ф.Ф. Фадеева, Я.С. Цейтлина, К.А. Цюнского и Д.Н. Ширяева (всего 44 человека – посмертно).

Не найдено оснований для реабилитации в партийном отношении: Ф.Р. Зейта (исключен в 1933 г. за то, что был «лично заинтересован в исчислении преувеличенных размеров экономии» за рацпредложения); И.Ф. Касперского (выбыл механически, «с 1932 г. никакого партдокумента на руках не имел, членские взносы не платил, на учете нигде не состоял»), С.И. Егорова (исключен в 1931 г. «за неуплату членских взносов, за отрыв от партии, за утерю кандидатской карточки»).

Изучение материалов показало, что они были исключены из партии задолго до возникновения «дела» и в связи с нарушениями требований партийной дисциплины и этики.

Вопрос о партийности Н.А. Бардина и Г.И. Сафарова будет рассмотрен после дополнительного изучения материалов их дел в правоохранительных органах.

По данному вопросу выступили А.Н. Яковлев, В.М. Чебриков, А.Я. Сухарев, Г.П. Разумовский и В.А. Крючков.

Сообщение Комитета партийного контроля при ЦК КПСС принимается к сведению.

Комиссия переходит ко второму вопросу – информация Прокуратуры СССР и Комитета государственной безопасности СССР о предварительных результатах рассмотрения материалов по так называемому делу «ленинградский центр».

Слово предоставляется Генеральному прокурору СССР А.Я. Сухареву.

А.Я. Сухарев. С.М. Киров был убит в Смольном 1 декабря 1934 года в 16 ч. 30 м. Его убийца Л. Николаев сразу был задержан и вскоре после этого допрошен.

Как пояснил Николаев, совершение этого преступления было вызвано его тяжелым материальным и моральным положением, наступившим в результате необоснованного привлечения его к партийной ответственности и увольнения с работы. По этому поводу он обращался в различные партийные органы, сообщал о своем безвыходном положении и о том, что наступил критический момент, толкающий его на совершение политического убийства. Несмотря на это, реальной помощи не получил. Убийством Кирова он хотел добиться, чтобы партия обратила внимание на живого человека и на бюрократическое отношение к нему.

Эти показания о мотивах убийства Кирова объективно подтверждаются приобщенными к делу письмами, дневниковыми записями, завещанием, которые собственноручно исполнены Николаевым незадолго до совершения этого преступления.

Однако через несколько дней после этого, руководствуясь установкой Сталина о том, что убийство Кирова было организовано зиновьевцами, работники НКВД путем незаконных методов следствия (угроз, обещания сохранить жизнь и др.) добились от Николаева показаний о том, что он принадлежал к контрреволюционной организации и убийство Кирова было совершено по заданию так называемого «ленинградского террористического зиновьевского центра».

Вместе с тем в материалах уголовного дела и последующих проверок никаких данных о существовании в Ленинграде подпольной контрреволюционной террористической организации и о принадлежности к ней Николаева и осужденных с ним лиц не имеется.

Арестованные по делу Николаева лица – Котолынов, Левин, Румянцев и другие – на предварительном следствии и в судебном заседании отрицали свою причастность к разработке и организации убийства Кирова.

Установлено, что многие осужденные, которые якобы состояли с Николаевым в контрреволюционной организации, вообще не знали последнего, а если и знали, то лишь по комсомольской работе в 1924-1928 гг., после чего никаких связей с ним не поддерживали.

Не имеется также никаких доказательств, подтверждающих обвинение Николаева и Котолынова в поддержании связи с консулом буржуазной Латвии в г. Ленинграде и получении от него на нужды контрреволюционной организации 5000 рублей.

Несмотря на это, уголовное дело на Николаева и др. было направлено в суд.

При проверке в 1956 году выяснилось, что перед рассмотрением этого дела председатель Военной коллегии Верховного суда СССР Ульрих получил от Сталина указание процесс закончить за два дня и всех подсудимых приговорить к расстрелу. Такой приговор и был вынесен.

28-29 декабря 1934 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала Николаева, Котолынова, Шатского, Румянцева, Мандельштама, Мясникова, Левина, Сосицкого, Соколова, Юскина, Звездова, Антонова, Ханика и Толмазова виновными в принадлежности к подпольной террористической зиновьевской организации и совершении террористического акта в отношении Кирова и приговорила всех к расстрелу.

При отсутствии каких-либо доказательств о причастности к убийству Кирова вскоре после этого были осуждены мать, сестры и другие родственники Николаева, большинство из которых в настоящее время реабилитированы.

После XX съезда КПСС, в период с 1956 г. по 1967 г., обстоятельства убийства Кирова неоднократно проверялись создаваемыми для этих целей Президиумом ЦК КПСС четырьмя комиссиями под председательством Молотова, Шверника (дважды) и Пельше.

Три из них, работавшие в разное время (1956, 1961, 1967 гг.) и независимо друг от друга, пришли к единому мнению, что в Ленинграде подпольной террористической зиновьевской организации и так называемого «ленинградского террористического центра» не существовало, что в убийстве Кирова виновен один Николаев, а привлеченные к ответственности вместе с ним лица осуждены необоснованно.

Лишь комиссия под председательством Шверника, работавшая в 1960 году, в представленной в ЦК КПСС записке указала, что убийство Кирова было организовано и осуществлено работниками НКВД по указанию Сталина.

Выводы этой комиссии противоречат материалам уголовного дела, последующих проверок и поэтому являются несостоятельными.

Каких-либо данных, объективно подтверждающих причастность Сталина и работников НКВД к убийству Кирова, не имеется. Отдельные предположения и высказывания, содержащиеся в заявлениях и письмах некоторых граждан, а также появившиеся в последнее время публикации об этом в нашей прессе, не основаны на фактическом материале.

Таким образом, имеющиеся материалы свидетельствуют, что террористический акт в отношении С.М. Кирова задуман и совершен одним Николаевым. В 1933-1934 гг. в г. Ленинграде контрреволюционной террористической организации и так называемого «ленинградского центра» не существовало.

Осужденные Котолынов, Шатский, Румянцев, Мандельштам, Мясников, Сосицкий, Левин, Антонов, Ханик, Толмазов, Соколов, Юскин, Звездов к убийству Кирова не причастны и обвинение их в принадлежности к контрреволюционной организации является необоснованным. Уголовное дело в отношении их подлежит прекращению за отсутствием состава преступления.

В связи с этим для отмены судебного решения по делу Николаева и других необходимо войти с протестом в пленум Верховного суда СССР.

В.П. Пирожков. Помимо 14 осужденных по делу т.н. «Ленинградского центра» в связи с убийством С.М. Кирова были арестованы и в марте 1935 года осуждены военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу родственники Николаева Л.В. – его брат, жена и ее сестра с мужем. Все к настоящему времени не реабилитированы.

В марте 1988 года в КГБ Узбекской ССР по поручению КГБ СССР проведена беседа с сыном Николаева – Драуле М.Л., который ничего не знал о своих родителях. Драуле, узнав правду, выразил благодарность за содержание и устную форму ответа на его заявление.

В связи с убийством С.М. Кирова в январе 1935 года были привлечены к уголовной ответственности 12 руководящих работников УНКВД по Ленинградской области, в том числе начальник управления Медведь Ф.Д. Все они приговорены военной коллегией Верховного суда СССР за преступно-халатное отношение к охране госбезопасности к различным срокам лишения свободы, а позднее, в конце 30-х годов, репрессированы вновь. По делу за 1935 г. никто из них не реабилитирован.

Ордера на арест по делу т.н. «Ленинградского центра» подписали Агранов – замнаркомвнудел, Заковский – нач. УНКВД по Ленинградской области и Миронов – нач. экономического отдела НКВД, в следствии по делу принимали участие 16 сотрудников НКВД, обвинительное заключение подписали Вышинский – зам. прокурора СССР, Шейнин – следователь по важнейшим делам при Прокуратуре СССР, а утвердил – Акулов, Прокурор СССР.

П.А. Лаптев. Рабочая группа Прокуратуры СССР и КГБ СССР изучала материалы по данному делу в течение девяти месяцев. Должен доложить, что все мы прошли эволюцию за этот период. Члены группы были подобраны так, что поначалу имели различные исходные точки зрения. Однако обстоятельства и все те материалы, с которыми мы столкнулись, привели нас к единственно возможному выводу о том, что говорить о причастности И.В. Сталина к убийству С.М. Кирова у нас нет никаких оснований.

При всем уважении к версии, изложенной А.Н. Рыбаковым, она ничем не подтверждается . Со всей ответственностью мы лишь должны доложить, что Сталин воспользовался убийством Кирова в своих далеко неправедных целях.

Что же касается затронутого вопроса о гибели оперкомиссара Борисова, то, говоря откровенно, на первоначальном этапе изучения материалов я сам сильно сомневался в том, что он погиб в результате несчастного случая. Однако та автотехническая и судебно-медицинская экспертиза, которая была проведена в 1967 году, не оставляет сомнения в случайности его гибели. Если бы это было и в самом деле умышленным действием, то оно выглядит настолько непрофессионально, что в такой его оценке не найдет поддержки ни у одного серьезного исследователя, да, пожалуй, не имеет и прецедента в истории.

Мы обсуждали обстоятельства, связанные с убийством Борисова, в течение нескольких дней подряд, рассматривали различные версии, в том числе и самые невероятные. Однако тут же сталкивались с исключающими моментами, которые ведут к единственно возможным выводам о поломке рессоры, наезду на парапет, о столкновении со зданием и причинении Борисову смертельного для его жизни телесного повреждения. Это подтверждается и траекторией пути автомашины, и характером столкновения со зданием. Все эти обстоятельства должны были повлечь гибель Борисова.

Те товарищи, которые работали в группе, ни в малейшей степени не были заинтересованы в необъективных выводах. Если бы у нас было хоть одно доказательство причастности Сталина, именно причастности к убийству Кирова, а не предположения на этот счет, мы могли бы говорить о том, что и у нас есть сомнения. Но этого нет.

Н.Ф. Катков и А.А. Соловьев дали пояснения по некоторым вопросам, связанным с партийной проверкой заявления О.Г. Шатуновской .

По обсуждаемому вопросу выступили А.Н. Яковлев, В.М. Чебриков и Г.П. Разумовский.

Прокуратуре СССР и КГБ СССР поручается дополнительно изучить вопросы, возникшие в процессе обсуждения. Подготовить итоговую информационную записку в ЦК КПСС.

Затем Комиссия заслушала сообщение Прокуратуры СССР и КГБ СССР о ходе работы по рассмотрению материалов, связанных с реабилитацией в судебном порядке бывших работников Коминтерна и политэмигрантов, репрессированных в 30-40-х годах.

А.Я.Сухарев. После победы Октябрьской социалистической революции в Советском Союзе находились и работали политические эмигранты из Германии, Австрии, Китая, Монголии и других стран, участники международного коммунистического и рабочего движения.

В 30-40-х годах часть политэмигрантов была осуждена по обвинению в принадлежности к троцкистско-зиновьевской оппозиции, за участие в контрреволюционных организациях, за связи с иностранными разведками и за совершение других тяжких преступлений.

Тяжелые репрессии коснулись многих деятелей Коминтерна, зарубежных компартий.

По поручению Комиссии Политбюро ЦК КПСС Прокуратурой Союза ССР проведена проверка обоснованности привлечения к уголовной ответственности 15 сотрудников аппарата Исполкома Коминтерна, дела в отношении которых ранее не пересматривались.

Дела на Млотковского А.С., Сорокина А.Р., Хмелевского К., Осинскую С.С., Кальмара-Оанеса И., Неймана Г., Реммеле Г., Зюськинда Г.К., Мейнца Г.Г., Миленца К.В., Виртанена Н.К., Фахри Р.Х., Мюллера по протесту Генерального прокурора СССР прекращены Верховным судом СССР. Из числа этих 15 человек К.Ф. Штайнер был ранее реабилитирован судебными органами.

По делу Мунка-Петерсона А., умершего в ходе следствия, Прокуратурой Союза ССР вынесено постановление о прекращении дела за отсутствием в его действиях состава преступления.

Таким образом, в настоящее время все 134 осужденные ранее сотрудники аппарата Исполкома Коминтерна полностью реабилитированы.

Прокуратурой Союза ССР совместно с КГБ СССР проводится проверка обоснованности привлечения к уголовной ответственности 217 политических эмигрантов.

В настоящее время 152 человека реабилитированы, из которых дела на 117 человек прекращены в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года и 34 человека реабилитированы в судебном порядке.

В отношении 1 человека, умершего в ходе следствия, Прокуратурой Союза ССР дело прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления.

В ходе установления судьбы 217 политэмигрантов дополнительно выявлены 57 иностранных граждан, ранее репрессированных, из которых 36 человек реабилитированы в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. и дела в отношении 21 человека прекращены судебными органами.

Таким образом, всего реабилитировано 209 человек. Обоснованность осуждения остальных 65 политэмигрантов рассматривается.

В связи с обращением венгерских товарищей Прокуратурой Союза ССР совместно с КГБ СССР проводится проверка по установлению судьбы 261 венгерских политэмигрантов, проживавших в СССР.

К настоящему времени представилось возможным выявить 106 венгерских граждан, репрессированных в различные годы органами ОГПУ-НКВД-МГБ, из которых дела на 104 прекращены по реабилитирующим основаниям в судебном порядке в период 50-80 гг., а дела на 2 человек – в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР.

Принимаются меры к установлению остальных лиц, указанных в списках венгерских друзей.

В.П. Пирожков. После победы Великого Октября в нашей стране находились и работали прибывшие по линии Коминтерна, Профинтерна и МОПРа политические эмигранты из числа участников международного коммунистического и рабочего движения. В период репрессий 30-40-х годов многие из них осуждены по обвинению в шпионаже, принадлежности к троцкистско-зиновьевской оппозиции, участии в контрреволюционных заговорах, провокаторской работе в братских компартиях и других преступлениях.

По имеющимся данным, были репрессированы 1251 член компартий из 31 страны, в том числе 134 – сотрудники аппарата Исполкома Коминтерна.

Значительная часть осужденных реабилитирована, в отношении 462 уголовные дела не пересматривались. В настоящее время многие из них находятся в стадии рассмотрения, в том числе в связи с просьбами компартий 4-х стран. Работа продолжается.

В порядке обсуждения высказали свое мнение Н.И. Савинкин, А.И. Фокин и И.П. Абрамов.

По обсуждаемому вопросу выступили А.Н. Яковлев, В.М. Чебриков и Г.П. Разумовский.

Информация Прокуратуры СССР и КГБ СССР была принята к сведению. Было признано необходимым активизировать проводимую работу по рассмотрению материалов, связанных с реабилитацией в судебном порядке политэмигрантов.

Прокуратуре СССР и КГБ СССР было поручено продумать форму информации для печати о проводимой работе по реабилитации политэмигрантов.

Потом Комиссией были рассмотрены записки тт. Пуго БК. и Сухарева А.Я. по вопросу о реабилитации в судебном порядке Реденса С.Ф.

А.Я. Сухарев. Реденс Станислав Францевич, 1892 года рождения, член ВКП(б) с 1914 года, член Ревизионной комиссии ЦК ВКП(б), бывший начальник УНКВД по Московской области, а затем нарком внутренних дел Казахской ССР, исключенный из членов партии в связи с привлечением к уголовной ответственности, 21 января 1940 г. Военной коллегией Верховного суда СССР на основании ст.ст. 58-1а, 58-8 и 58-11 УК РСФСР осужден к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией имущества.

Судом он признан виновным в том, что с 1926 года являлся агентом польской разведки, которой на протяжении ряда лет передавал шпионские сведения о работе органов ОГПУ-НКВД и в своей чекистской работе сохранял польские националистические кадры.

С мая 1937 г., как указано в приговоре, Реденс являлся участником заговорщической организации, действовавшей в системе НКВД, и по ее заданию проводил враждебную работу, направленную на избиение партийно-советских кадров, проводил массовые необоснованные аресты советских граждан, многие из которых расстреляны, а также знал о террористических установках указанной антисоветской организации.

Кроме того, он признан виновным в том, что с 1918 г. был провокатором царской охранки и информировал ее о революционных настроениях рабочих.

В связи с неоднократными жалобами жены Реденса С.Ф. – Аллилуевой А.С. (сестра жены Сталина), ходатайствовавшей о реабилитации мужа, по делу в 1957 г. была проведена дополнительная проверка.

В ходе ее установлено, что обвинение Реденса в принадлежности к заговорщической организации в НКВД, к агентуре польской разведки и провокаторской деятельности сфальсифицировано, и он за это осужден необоснованно.

Вместе с тем подтвердилось, что Реденс, работая начальником УНКВД по Московской области, а затем наркомом внутренних дел Казахской ССР, проводил массовые необоснованные аресты советских граждан, требовал от подчиненных ему сотрудников применения к арестованным мер физического воздействия и таким путем добивался от них вымышленных показаний о якобы совершенных государственных преступлениях.

В результате этого по сфальсифицированным делам необоснованно репрессированы и расстреляны многие партийные и советские работники.

Обвинение Реденса в нарушениях социалистической законности, выразившихся в проведении массовых необоснованных арестов ни в чем не повинных советских граждан и путем применения к ним незаконных методов следствия, фальсификации уголовных дел о контрреволюционных преступлениях, подтверждается как материалами дела, так и проведенным в 1956-1957 гг. дополнительным расследованием.

Виновность Реденса заключается в том, что он лично давал своим подчиненным указания о применении к подследственным физического воздействия и угроз с целью получения необходимых следствию показаний.

Так, бывший оперуполномоченный УГБ НКВД Казахской ССР Мавлютов К.А. на допросе 9.01.1939 г. показал:

«С приходом на пост наркома внутренних дел Каз[ахской] ССР Реденса система следствия до некоторой степени изменилась. Реденс ввел систему избиения арестованных. На одном из оперативных совещаний Реденс дал установку, что если кто найдет необходимым избить арестованного, пусть об этом сообщит ему и он в этом не откажет. Эти установки нашли широкое применение у начальника 3 отдела Викторова, впоследствии по ходатайству которого перед Реденсом были избиты следователями Бауман, Берман, Браун, Ромейко и другие...».

Павлов Н.А., работавший начальником отдела НКВД Казахской ССР, в судебном заседании в 1939 г. подтвердил, что Реденс ему давал указание избить арестованного Верховского для получения от него «признательных» показаний о принадлежности первого секретаря ЦК КП Казахстана Мирзояна Л.И. к контрреволюционной организации. Он, Павлов, избил Верховского и таким путем добился от него показаний о враждебной деятельности Мирзояна. По указанию Реденса он также избивал подследственных Киселева, Рафальского и других.

О том, что Павлов избил Рафальского и Верховского по заданию Реденса, подтвердил бывший работник НКВД Казахской ССР Ломакин Г.Н.

Верховский Н.А. на допросе в 1939 г. показал:

«В ночь с 13 на 14 марта 1938 г. по прямому поручению Реденса, данному им в моем присутствии, меня Павлов избил во время допроса. Это распоряжение Реденсом Павлову давалось два раза. Первый раз Реденс требовал от меня дать показания о терроре, я от дачи таких показаний отказался, заявив, что к террору я никакого отношения не имею. Тогда Реденс сказал Павлову, что меня необходимо побить».

Бывший первый секретарь ЦК КП Казахстана Мирзоян Л.И. в заявлении на имя Сталина 20 июля 1938 года писал:

«Если бы я хоть в малейшей степени был бы запутан с врагами, поверьте, что не стал бы Вам писать такого письма. Я знаю, что меня ждет, но эту правду Вам сказать я считал своим долгом, своей обязанностью. Если даже сейчас не удастся распутать мое дело и установить всю правду, то я уверен, что в конце концов через некоторое время, когда распутается весь этот клубок, выявится роль Реденса. Вы увидите, что я был честным большевиком, который никогда свою партию не подводил».

О нарушениях социалистической законности в ходе следствия со стороны Реденса и его подчиненных еще в 1940 году сообщали в КПК при ЦК ВКП(б) и Прокуратуру СССР репрессированные Рафальский К.Я., Юсупов Н.З., Степанов С.Ф.

О фактах незаконных методов следствия, которые насаждались в НКВД Казахской ССР по указанию Реденса, подтвердили бывшие ответственные работники этого наркомата Катков А.Г., Марков А.Д. и другие в ходе проверок в 1955-1957 гг.

Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Реденс признал факты применения им необоснованных репрессий в отношении многих советских граждан.

С учетом этого 10 июня 1957 г. в реабилитации Реденса отказано.

После очередного обращения Аллилуевой А.С. в адрес Н.С. Хрущева с жалобой на необоснованное осуждение мужа, дело Реденса 3 ноября 1961 г. было доложено Генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко, который 9 ноября того же года утвердил заключение о пересмотре судебного решения в отношении Реденса С.Ф.

16 ноября 1961 г. Военной коллегией Верховного суда СССР уголовное дело в отношении Реденса прекращено за отсутствием события преступления.

В 1988 г. Прокуратурой СССР выполнялось поручение Комиссии Политбюро ЦК КПСС о проверке письма гражданина Шевцова Г.В. по вопросу о реабилитации Реденса.

Установлено, что Реденс в 1961 г. за совершение фальсификации уголовных дел реабилитирован необоснованно. Поскольку обвинение его в заговоре и шпионаже не подтвердилось, вмененные Реденсу в вину факты нарушения социалистической законности суду следовало переквалифицировать на превышение власти, но этого сделано не было.

Однако в 1988 году отменить незаконное решение суда о реабилитации Реденса было невозможно, так как с момента принятия судебного решения прошло 27 лет, а в соответствии с законом (ст. 373 УПК РСФСР) пересмотр в порядке надзора определения суда о прекращении дела, влекущего ухудшение положения осужденного, допускается лишь в течение года со дня вступления его в законную силу.

В январе 1989 года в Прокуратуру СССР поступила записка инструктора КПК при ЦК КПСС В.М. Миронова, в которой предлагалось рассмотреть вопрос о правомерности принятого в 1961 году решения о реабилитации Реденса С.Ф.

Поскольку в тот период законных оснований для отмены определения Военной коллегии Верховного суда СССР от 16 ноября 1961 года по делу Реденса С.Ф. не имелось, а постановка вопроса об изменении закона в связи с данным конкретным делом являлась неправомерной, об этом 18 февраля 1989 года было сообщено председателю Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС тов. Б.К. Пуго.

По вопросу о С.Ф. Реденсе заслушано мнение В.И. Пирожкова, Н.И. Савинкина, С.Д. Могилата.

В заключение выступили А.Н. Яковлев и В.М. Чебриков.

Комиссия поручила Прокуратуре СССР подготовить к очередному заседанию комиссии проект информации в журнал «Известия ЦК КПСС» по делу Реденса С.Ф.

Комиссия переходит к вопросу о нарушениях социалистической законности и репрессиях в период коллективизации (раскулачивание).

Заслушано мнение А.Я. Сухарева, В.А. Крючкова, А.А. Соловьева и В.П. Пирожкова.

Выступили А.Н. Яковлев, В.М. Чебриков и Г.П. Разумовский.

Комиссия поручила Институту марксизма-ленинизма при ЦК КПСС совместно с Прокуратурой СССР и КГБ СССР подготовить проекты необходимых документов.

Рассматривается проект и утверждается с учетом замечаний текст сообщения для печати об очередном заседании Комиссии Политбюро:

«Комиссия на очередном заседании заслушала сообщение Комитета партийного контроля при ЦК КПСС о результатах рассмотрения материалов, связанных с реабилитацией в партийном отношении лиц, привлекавшихся во внесудебном порядке к уголовной ответственности по так называемому делу «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других».

По этому делу, выделенному в декабре 1934 г. в особое производство в ходе расследования обстоятельств убийства С.М. Кирова по так называемому делу «ленинградский центр», органами НКВД были арестованы без санкции прокурора 77 человек, в том числе 65 членов ВКП(б), среди которых было большое число партийных, советских и хозяйственных работников, представителей интеллигенции Ленинграда и Москвы.

Арестованных допрашивали по поводу их принадлежности в прошлом к зиновьевской оппозиции, которой ложно инкриминировалась причастность к убийству С.М. Кирова. Никаких конкретных обвинений им не предъявлялось. Не составлялось по делу даже обвинительного заключения. Тем не менее особое совещание при НКВД СССР 16 января 1935 г. приняло постановление, в соответствии с которым все проходившие по делу лица были подвергнуты наказанию в виде лишения свободы или высылки на различные сроки «за участие в контрреволюционной зиновьевской группе» или «за содействие» ей. Позднее многие из них в основном по тем же безосновательным мотивам были повторно подвергнуты репрессиям с применением более суровых мер наказания, вплоть до расстрела.

В конце 50-х – начале 60-х годов так называемое дело «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других» было пересмотрено в судебном порядке и прекращено за отсутствием состава преступления в действиях всех его участников, кроме Г.И. Сафарова. На том же основании были прекращены и вторично фабриковавшиеся в отношении этих лиц дела.

Тогда же в партии были восстановлены как необоснованно исключенные из нее В.А. Бродский, Т.Д. Дмитриев, Г.М. Дрязгов, А.Н. Емельянов, П.А. Залуцкий, Г.И. Исаев, И.С. Кастрицкий, С.П. Минаев, Ф.Г. Наливайко, И.К. Наумов, А.Н. Панов, М.С. Панфилов, М.В. Поздеева, М.С. Рэм, В.А. Сорокин, И.Л. Татаров, Е.Т. Тимофеев, М.М. Харитонов и Г.И. Шварц – всего 19 товарищей.

Рассмотрение вопроса о партийности остальных бывших членов партии было отложено. Как показала дополнительная проверка, никаких компрометирующих данных в отношении их не имелось. Они не нарушали партийную дисциплину, не занимались антисоветской деятельностью. Многие из них в прошлом действительно являлись участниками зиновьевской оппозиции, что было использовано как повод для привлечения их в 1927-1929 годах к партийной ответственности, исключения из ВКП(б). Позднее они были восстановлены в рядах партии. Не обнаружено никаких свидетельств о какой-либо причастности этих лиц к убийству С.М. Кирова.

Учитывая голословность политических обвинений, предъявлявшихся всем остальным участникам так называемого дела «ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы», их полную реабилитацию в уголовном порядке, Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил в партии П.К. Алладейникова, А.И. Александрова, А.А. Антипову, П.А. Бакка, Я.И. Богомольного, С.Н. Бограчева, И.М. Боровичкова, В.С. Булаха, П.П. Бурмистрова, Р.Р. Васильеву, В.А. Виноградова, З.Н. Гайдерову, Г.Е. Горбачева, Н.А. Дмитриева, К.Н. Емельянова, Е.Ф. Ермолаеву, И.Г. Жестянникова, И.Н. Зеликсона, А.-И.И. Зильбермана, Е.К. Коршунова, А.П. Костину-Бакаеву, М.А. Левина, П.П. Логинова, В.Г. Лукина, Н.К. Магдарьева, В.П. Матвеева, Г.И. Миронова, М.В. Муравьева, А.А. Муштакова, М.С. Наделя, Г.Ф. Попова, Г.П. Поташникова, И.Я. Пуштарева, О.Н. Равич, Е.В. Рогачеву, П.Э. Роцкана, П.П. Северова, А.К. Середохина, К.С. Соловьева, Ю.Б. Тартаковскую, Ф.Ф. Фадеева, Я.С. Цейтлина, К.А. Цюнского и Д.Н. Ширяева (всех – посмертно).

Не найдено оснований для реабилитации в партийном отношении С.Н. Егорова, И.Ф. Касперского и Ф.Р. Зейта, проходивших по делу. Изучение материалов показало, что они были исключены из партии задолго до его возникновения и по иным причинам, связанным с нарушениями требований партийной дисциплины и этики.

Вопрос о партийности Н.А. Бардина и Г.И. Сафарова будет рассмотрен после дополнительного изучения касающихся их материалов.

Сообщение Комитета партийного контроля при ЦК КПСС принято комиссией к сведению.

Работа комиссии Политбюро продолжается».

Комиссия заслушала информацию Н.И. Савинкина о перечне дел для предварительного обсуждения о возможном включении их в план работы Комиссии.

Комиссия постановила принять данный перечень дел к сведению, учесть его при планировании работы Комиссии.

Запись вел С. Могилат

РГАНИ. Ф. 107. Оп. 1. Д. 31. Л. 1-21. Подлинник. Машинопись.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация